Конкурс поэтов-неэмигрантов «Неоставленная страна»

Номинация «Неоставленная страна»

Избы

День разостлан, да не накрыт.

Не к порогу ни гость, ни весть.

Пей, Иванушка, из копыт -

Архимедово воду взвесь.

А как станешь умней отца -

то берись за железный хлеб.

Напоёшь себе в поте лица

кто тут прав, кто поныне лев.

Всем сестрицам - златых серёг

Ванька-ключник, увы, не даст.

Так что думать им наперёд,

хрен ли редьки, иль Божий дар.

Так что взвешивать им стократ,

на груди теребить платок...

Вон приедет аристократ,

да рассудит за то, про то.

К полустаночку не спеша -

тут до поезда - три версты.

Месяц пьёт себе из ковша,

наливая людской тщеты.

А колёс торопливый стук -

не горох, но хотя б не дробь...

Заоконные лица растут,

подымая то чай, то бровь.

А под насыпью - дохнет пёс.

А у насыпи - васильки.

И душа растёт как нарост

средь погожей своей тоски.

А как сложится - журавлём -

спляшем ярмарки посередь...

Ветер северный вдаль зовёт!

Только избы вросли на треть.

Околица

Околица, я сын твоих длиннот,

Твоих июльских пыльных многоточий,

Шмелиных будней, комариных нот,

Дождей, дающих жизнь воде проточной,

Я тот, кто знает больше, чем слова,

Но меньше, чем неназванное словом,

Я брат ночей, где сорная трава,

Полёт совы, туманные покровы...

Где даль манит, и где петляет след,

А свет зари обнимет утром поле,

Сжимая страстно, отпуская с болью,

Целуя перекрёстка медный крест...

Где лисьи норы длинны и темны,

Храня сырой уют тепла живого.

И стелется роса, и долги сны,

И где-то далеко собачья свора...

Устанешь обретать и выбирать –

Шаги, слова, несбыточность и полдни...

И там, где проходил сегодня я –

Кивнёт ковыль, как будто что-то вспомнит...

Московское

Пространство вышло из-под ног: почти что рельсы.

Бликует время, поворачивая вправо.

Мы наш раздёргали мирок на много «если».

Мы заблудились в середине златоглавой.

Чтоб охладить горячку лбов в тандеме шага,

свернув в какой-то из Коленных переулков,

сплетали тени, и они сплетались жадно,

как наши руки. И часы стучали гулко…

И рвали булку воробьи у лужи мелкой,

оригинальностью желаний не блистая.

И мы закончили прогулку, словно в Мекку

вдруг добрели. А повстречались у «Китая..»

Пространство встало на часы, и стало тихо.

Мы офигели, потому что было странно

всепонимание, что пробежали титры,

а развернулись - недочитанные главы…