Конкурс поэтов-неэмигрантов «Неоставленная страна»
Номинация «Неоставленная страна»
Пиросмани. Восхождение
Вереница белых звуков в рог охотничий трубит,
Тур в горах, лисица в поле, а в ладонях птица спит.
Восхождение дымится, рог ветвится до небес,
Между пнями бродит пьяно голубой, как утро, лес.
Дом без кровли, конь без сбруи,
Пой, Нико, и пей до дна,
Утро льет в ладони струи
Пенной прыти молока.
Ветерком трава играет, перекатываясь всласть,
Две косули в поле тают, воды сбрасывает снасть,
Бьет серебряная рыба воздух росписью хвоста,
По воде рыбак шагает, улыбаясь неспроста.
Ночь без дня, а день без ночи,
Пой, Нико, и пей до дна.
Краски с неба льются звонче
Алой повести вина.
Непричесанное солнце львенком нежится во сне,
Ломтик дыни прячет нежность у оленя на спине,
Сбросят краски покрывала, схвачен заяц синевой,
По отрогам Авлабара бродит мальчик сам не свой
Дом без кровли, ночь без дома,
Пой, Нико, и пей до дна.
Жизнь - предсмертная истома,
Смерть - рожденье и судьба
Пиросмани Праздник Святого Георгия
Какой холодной белизной ночь измеряет жажду духа...
Разбитой вдребезги казной цвет утешает бедность слуха.
Святой Георгий, в дом без кровли прими смирение овец,
Рука с хлыстом и рог воловий – пастух, гонец или отец?
Белый к белому идет,
Тайна к небу кротко льнет,
Бричка с матушкой моей
Свадьбы сельской веселей.
На соседней крыше в белом
За столом она сидела,
Там по-прежнему невесты
Стерегут пустое место,
Мальчик в белом за спиной -
Не гадайте: мой, не мой…
У стены по лестнице
Пустота невестится
Какой продрогшей желтизной день укрывает память тела,
В руинах воздух нарезной, в глазницах – зУбчатая стела.
Святой Георгий, в чистом поле поднимет руки мой отец,
Разбойник то ли, воин то ли – над ним поклонится, как жрец
Черный к черному идет,
Черный белого убьет,
Кони будут в стороне
Грезить в желтой пелене.
За холмами ищет пес
Теплый след овечьих грез,
Белый конь и черный конь
Греют отчую ладонь.
Здесь погасла, там зажглась
Света призрачная вязь.
Белый храм, колокола,
День и ночь, как два крыла…
Какая алая печаль в застольном роге расплескалась!
Коль недопитое не жаль, то переполненное – малость.
Святой Георгий, в дальнем поле трава нескошена, чиста,
Моя ли боль, твоя ли радость – сиянье белого листа?..
Пиросмани. Молотьба хлеба в деревне
И каждый луч - священная гора,
Горящая медовым зноем лета,
Распластан диск, и черная дыра
Теней быков их тяжестью согрета.
Хмельное от летящего зерна,
Соломенное жмурится светило.
Была земля от нежности черна,
Ах, как ее любовь озолотила!
Темней ярмо у белого быка,
Взнесенный хлыст обманчив, как погода.
Ложится на вспотевшие бока
И на вершины движущихся сводов
Крестьянская ладонь.
Набитые зерном,
Лежат мешки, округлы и упруги.
Мир сторожит мальчишка с тихим псом,
Пока над жарким, солнечным гумном
Слетает с высоты по всей земной округе
Зерно.
***
Попарный мир в ладонях солнца пляшет,
Отцовский окрик вол смахнет хвостом,
И снова семя в плоть земную ляжет,
В барашках дым сгустится над котлом.
И в белом мать сойдет навстречу дому,
С корзиной и с охапкой дров в руке,
По солнечным ресницам, как по трону,
Как робкий луч по высохшей щеке.
Соломенное солнце хрустнет желтым,
И смотрит мать, как прежде всем светила…
…Казалась память выцветшей и стёртой -
О, как ее любовь позолотила…
| 
