Конкурс поэтов-неэмигрантов «Неоставленная страна»
Номинация «Неоставленная страна»
Провинциальные стансы
В стороне от дорог, непохожих на истинный путь,
А как будто светящихся вечного ада кругами,
Неоглядный простор, что не спрятать и не зачеркнуть,
От Москвы расстилается вдаль, как ковёр под ногами.
Настороженно смотрит глубинка на стольный вертеп,
Засылает гонцов, а они в этом пекле сгорают,
Если выжил в Москве, если к подлинным краскам не слеп,
Помни, чем ты обязан родному медвежьему краю:
Где-то там Енисей, как шатун, бродит в тёмных лесах,
И трясёт этот лес на своих ледяных перекатах
И усыпана густо щепой вдоль пути полоса
Лесовозных следов, исчезая в еловых закатах.
А на дальнем краю, что свисает акульим хвостом,
Звероловы жуют чайный жмых вперемешку с табачным
И кидают прищуренный взгляд на недальний Восток,
Карабин разряжая вослед облакам аммиачным.
Океан, Хокусай, энергетика солнечных струй,
Свет небес, опрокинутый в вечнозелёные волны,
Песней в сердце проникни, срази же меня, очаруй
И одну лишь мечту-красоту постарайся, исполни.
Чтобы жить мне не там, где союз воровства с нищетой,
И не с теми, кто тешится, глядя на это соседство,
И не так, чтобы в бронзе сиять над гранитной плитой,
А с любимой, в саду, созерцая счастливое детство,
Где нет времени, только меняются краски шатра
Над твоей головой, да звенят по кустам свиристели,
Где высокое небо сигналит всю ночь, до утра,
Да буран за окном не страшней озорной карусели.
Улица Мандельштама
Бережно развернуть, обнять, не ронять, не бить,
Не нагревать, не мочить, ставить на ровную плоскость,
Вечером прикрывать, утром давать попить,
В полдень позволить выпустить пару отростков,
Приторно? Бесовщинки бы? Вспомним способ второй:
Резать, крушить до последнего позвонка и зуба,
Сильно трясти, топить, сажать в каземат сырой,
Воздух выкачивать вон из стеклянного куба,
Что же в остатке выжмешь? Чью-то хрупкую жизнь,
Тенишевка, вернисажи, колбы, библиотека,
Амфитеатр, балюстрады, мрамор и витражи -
Жизнь реалиста-еврея начала бурного века.
Вот он как тень скользит, не тронь его, расступись,
Маленький чистокровка, без примесей и оттенков,
Улицу в честь такого не назовут, разве только тупик,
Короткий, как коридор в чека - сорок шагов и стенка.
Первый способ к тому же сбои даёт, увы:
Множатся казнокрады и любители халявной халвы,
Сквозь безымянную ночь в пролёты холодной Москвы
Несут их железные кони куда-то от знака до знака
Набережной Ахматовой, площадью Пастернака.
А вот на этой улочке ни выезда нет, ни въезда,
Словно её проектировал какой-то бездарь,
По ней хорошо гулять под дождём туда и обратно,
Тихо, безлюдно, бесцельно и совершенно бесплатно
Гишпанское
Весь я в чем-то испанском!
Игорь Северянин
В День святых ты мне приснилась в юбке красной,
Будто шёл с тобой в толпе после обеда,
Восхищаясь, без намёка на харассмент,
Белой блузкой, привезённой из Овьедо.
Поднимаясь по скрипучей эскалере,
Целовались мы на каждом повороте,
Ты мечтала о французской о Ривьере,
Я же звал тебя слетать на Лансароте...
Точно херес, бродит кровь, клокочет в венах,
В тесной клетке кастаньетит сердце гулко,
Гаудийно изогнули шеи стены -
Это ты идёшь ко мне по переулку.
Мы раскроем шире окна, снимем ставни,
Разомлевшие, как устрицы на блюде,
В наших позах - тень Гала в истоме давней,
Наплевать, что там назавтра скажут люди.
Что за ранний Альмодовар, скажут, хлопец,
Среди ёлок, передвижников и снега?
Перед сном ты перечитывал де Лопе
Иль под утро в чуткий сон вмешалась Вега?..
Пусть свирепствуют снега и злые хвори,
Как в капкан, попался месяц в хамонеру,
Но я всё-таки пойду в испанский дворик,
Эмпанаду закажу под хабанеру.
Как берёзе не сдружиться с юбкой алой,
Так и песню не сложить без матадора -
В наших княжествах бандерасов немало -
Отмарьячат вам по самое негоро.
Но зато у нас последние изгои
Не изглоданы кострами инквизиций,
Нам гоняться ли за призраками Гойи?
Обойдёмся мы без вашей заграницы.
Зимних дней сойдут последние зарубки -
Есть лекарство и от этого недуга:
Ты опять ко мне приходишь в красной юбке,
И опять на нас глазеет вся округа... | 
