Конкурс поэтов-неэмигрантов «Неоставленная страна»
Номинация «Неоставленная страна»
Зима
Зима. Расчерчен воздух на квадраты
оконной геометрией фрамуг.
Скворешни, словно фотоаппараты,
посматривают искоса на юг.
И мысли, и дыхание коробит
мороз, когда в вечерней тишине
поскрипывают досками сугробы,
как будто бы бормочут обо мне.
Как будто эти дьявольские звуки
несут в себе все то, о чем молчит
моя универсальная наука –
моих бессонниц киевский лимит.
Вокруг зима, и вечные заносы,
Лишь оживляет черновой асфальт
поземка – как дымок от папиросы,
ползущая из декабря в февраль.
И с телефонной трубкой у виска
смешной и несмышленый малолетка
похож на офицера-смельчака,
играющего в русскую рулетку.
Степной сон
Стрекозьим молоком поила степь
и горький жмых полыни кременчугской
был для меня желаннее, чем хлеб,
а также был единственной закуской.
И пальцам крепко стиснутой руки
Шептали шкворни старенькой двустволки,
что под ногами как дождевики
порхают серой пылью перепелки.
Саванный ветер азиатских жил,
преодолевший южные широты,
седым холмам чуприны ворошил
и навевал усталость и дремоту.
И мне уже послышалось сквозь сон
шипенье волн вселенского эфира.
Нацеливалась жизнь за горизонт
к иному неизведанному миру.
Полет орла
Верни мне сны, я буду в них летать.
Какой мне смысл выслушивать кого-то,
и хоть распни в больничную кровать,
не запретишь полночные полеты.
Движения естественны, просты,
и взмаху крыльев незачем учиться,
зато с такой звенящей высоты,
представь, каким я стану очевидцем.
История во мне не умерла,
а что еще грядет, коль час неровен,
и ясный взор полтавского орла
мне будет в этих дивных снах дарован.
Пронзит насквозь он ночи пелену,
и следуя по лезвию молитвы,
я на одном дыханьи дотяну
до края поля русско-шведской битвы.
Там призраки солдат сразятся вновь
И только перед пробужденьем, быстро
пригрезятся в осколках странных снов
полковничьих погон шальные искры.
Нарвав с подушек перьев по горсти,
мне не взлететь над лабиринтом улиц.
Бессонница, прошу я, отпусти,
чтоб эти сны опять ко мне вернулись.
| 
