Номинация «Я»

На кончике графита

С утра на проводах слюда небес.

Нахохлился промёрзший за ночь лес,

Ознобом крыш глядит в округу город.

Река шугою дышит, словно ёрш,

И всё во мне - предчувствие и дрожь.

(Остаться дома вновь найдётся повод).

Не выхожу. За рамки и за дверь.

Я - загнанная птица. Или зверь.

В загоне не дают определений.

Гляжу через расширенный зрачок

Как создаёт какой-то паучок

Живую "микросхему" поколений.

Нам с ней по кругу, видимо, бродить.

Прочнее стали, между прочем, нить,

И для неё судьба - за ординату.

Паук своим владеет мастерством:

Когда его случайно впустишь в дом,

То время замирает по квадрату.

Из четырёх углов не убежать.

Вот дверь. Окно. Вот книжный шкаф. Кровать.

Уходит что-то важное из вида...

А впрочем, просто серость и зима.

Пусть за окном весь мир сошёл с ума,

Ты жив ещё на кончике графита.

Номинация «СТРАНА»

Атлантида

В эту синь как пространство

уходят по одному.

Раздвигается небо руками

вселенского солнца.

Ласточки режут тёплое утро

в дыму,

как режут бисквит.

Из него проливается стронций

и кормит свой выводок лет

бесконечностью полураспада в телесном.

И по канту всего горизонта

распахнут рассвет.

А под ним - одиночество моря.

И лодка белеет над бездной.

И считай, что ты в лодке.

Плывешь тридцать лет в никуда.

Ной когда-то решился.

Но был не один на пароме.

Обжигает рассвет и горчащая солью вода.

И пульсирует жизнь

по артериям в полном объёме.

Два парсека до высадки.

Тянет течением плоть

к неизведанной цели

с одним неизбежным финалом.

Две строки.  Взмах весла.

Ты пытаешься хоть

оставаться константой

сопротивления в малом.

А иначе... Хотя, оступились уже.

Не имеют значенья теперь облака,

почерневшие с виду.

По спирали закручен

правдиво жестокий сюжет,

тот, в который Платон

погрузил Атлантиду.

Номинация «ПЛАНЕТА»

Сумерки богов

Проталин нынче в небе не видать:

Затянута сугробами без края

Обещанного рая благодать,

Где может каждый жить не умирая.

Зима зимой, раз в небе простыня

Не стирана по серости природной,

Ты с серым сжился, серость не кляня.

Ты чувствуешь в бесцветности свободным

Себя от обязательств и стихов. -

Как неприкаян нынче мир свободы! -

Настали снова сумерки богов,

В них погрузились страны и народы.

И сковывают сердце холода,

И чёрный дым затягивает небо.

И поглощает каждого беда...

Был мир другим. Но кажется, что не был.