Конкурс поэтов-эмигрантов «Эмигрантский вектор»
Номинация «ТАМ»
***
Город вокруг многолик и многоглаза ночь.
Смерзлись вагоны домов на запасном пути,
Улиц прямых разлет, но не единой прочь,
Чтобы по ней уйти.
Тот полосатый столб весь затонул в снегу,
Где-то за ним пролег млечный рельсовый путь.
Жизни арена всей - лишь пятачок в мозгу -
Можно сойти с ума, но не свернуть.
Короток на веку мой гладиаторский век,
Выпросить бы судьбы, крикнуть бы сгоряча,
Но безразличен круг, все заметает снег,
И не поднять меча.
Номинация «ЗДЕСЬ»
Зима в Иерусалиме
Вы не поверите: «Мели, Емеля!»,
Но мерим время мерками иными
И проживаем месяцы в неделю
В заснеженном порой Иерусалиме.
Сперва ноябрь. И ветер на шарапа
Приличным дамам лезет под подол,
И в рот прохожим забивает кляпы,
И шляпами играет в баскетбол.
И острый град в лицо колотит тупо,
Безжалостный, как тьмы татарских орд,
И зонтиков безвременные трупы
Преображают урны в натюрморт.
За ним валит декабрь. Метель и тьма.
Так хочется залечь в берлогу в спячку,
Но нет, плетешься в супер враскорячку,
Поскольку опустели закрома.
Назавтра всё сиянье января.
Мороз, но солнце украшает стужу,
И мысль всплывает из подкорки: «Сдюжу",
На тонкий лёд в квартире несмотря.
Наутро март. Вокруг звенит капель,
Синеет небо, шапка не по Феньке,
Гребут кроссовки ледяной кисель,
И валят навзничь скользкие ступеньки.
И вот возврат в жару и суету,
Жизнь яростно срывает оболочки,
Трава, кусты, деревья – всё в цвету,
И старый веник в меленьких цветочках.
Так круто время скручено в спираль,
Что некогда вскричать: «Судью на мыло!»,
И может запросто дожить любая шваль
До невозможных лет Мафусаила.
Номинация «ЭМИГРАНТСКИЙ ВЕКТОР»
***
По странности судьбы, по логике абсурда,
Я родилась в семье не лорда и не курда -
Родителям спасибо за труды.
Росла я там, где снег и морось – норма,
Где город держит гордо стиль и форму,
Вне всякой политической бурды.
Потом металась я туды-сюды.
И вот, на неком странном повороте
Я оказалась, как оса в компоте,
Наполнившем стакан гранёный всклянь,
В стране, где правят бал свой суховеи,
Где как куда ни глянь – одни евреи,
Где каждый сам себе проводит грань.
Тут всякой твари боле, чем по паре,
И тут почище финской бани парит,
А если "бы", то не всегда "кабы",
Но всё вкусней, как в дорогом десерте,
Ты ближе к жизни, но и ближе к смерти,
По воле случая, по странности судьбы. |