Конкурс «Не бойся горького сравненья и различай добро и зло…»
Номинация «Я»
Между тьмой и фонарным светом
1.
Ни жимолости, ни гортензии
не оплести проклятый век.
К кому бы предъявить претензии,
что ты лишь слабый человек.
Тебе б выгадывать, высчитывать,
чтоб стороной прошла беда.
Не уничтоженных ковидами
война развеет в никуда.
А ты стоишь, сухое деревце.
Как ни зажмуривай глаза,
нет-нет да бросишь «что же деется».
И больше нечего сказать.
2.
Между тьмой и фонарным светом
пролетать мотыльком бесцветным,
балансировать канатоходцем
в неизбывной тоске по солнцу.
Что ж, хороший мой, разве мало.
А иного не обещалось.
Из иного – лишь на орехи
за небрежности и огрехи.
Нас, таких, наберётся стая,
балансируем и взлетаем,
лбы сияют, как алебастр,
губы цвета увядших астр.
Номинация «СТРАНА»
Кишинёв
Дома белеют, отутюжены,
вкрапленья золота – кресты,
и с прошлым он теперь не дружит,
и в будущее жжёт мосты.
Гостей встречает мамалыгою,
стаканом доброго вина,
а для своих в кармане фига,
и не одна.
О город, что когда-то под руку
с великим Пушкиным гулял,
твои осваивают отроки
все елисейские поля.
Плодится племя перелётное,
голь перекатная легка.
Холмы, холмы…
Трамплин для взлёта.
И мертвая петля – река.
Номинация «ПЛАНЕТА»
Скрипач
Посвящается Иври Гитлису (написано при жизни музыканта)
Он выходит на сцену. Его девяносто шесть
то ли тяжкий крест, то ли свыше данная честь.
Грациозный смычок, третья его рука,
недвижим пока.
Этот древний старик, этот сморщенный временем гриб,
как живётся ему средь цветущих клёнов и лип?
Как живётся тогда, когда смерти всё нет и нет.
Эй, старик, расскажи, не молчи!
В ответ
к небесам взлетает птицей его рука,
приручённые, к смычку ластятся облака.
А внизу, как на блюдце, дремлет двадцатый век –
ты ведь помнишь его, человек?
Как кровавой пеной у рта вскипала война,
за одной волной накатывала другая волна
горя, отчаяния, слёз –
казалось, зальют этот мир к чертям!
Обречённо глядят вперёд глаза скрипача.
У войны так много орудий, у него всего несколько нот.
Разъедая глаза, льётся полынный пот.
Но сомнения прочь! Когда приходит беда,
выбор довольно скуден: да или да.
Скрипач собирается с силами, использует каждый шанс,
за плечами бессмертные Бах, Паганини, Брамс.
Ноты сгинут под пулями, но заново прорастут.
Даже войне не вымарать красоту.
А смычок сражался со струнами, как солдат,
и неважно, что поле боя – лишь звукоряд.
Виртуозной каденцией взлетел напоследок вверх
победительный фейерверк.
Вот и всё.
Молчаливый, бессильно повис смычок.
Время сквозь ноты не останавливаясь течёт.
Этот скрипач, ему теперь девяносто шесть,
и каждый прожитый год он почитает за честь.
Недаром аплодисментами грохнул зал.
Что, смычок, пригорюнился? Знаю-знаю, устал.
Скрипач улыбнулся:
война против старости тоже требует сил.
Что сказать, он опять победил. | 
