Конкурс поэтов-эмигрантов «Эмигрантский вектор»
Номинация «ТАМ»
Город из прошлого
Я совсем не скучаю по городу этому,
про него мне стихами писать непривычно.
Всё, что помню о нем, не воспетом поэтами, —
как-то неромантично и непоэтично.
Достаю я из памяти темных чуланов
город детства, как черствый надкусанный пряник,
что находишь случайно в одном из карманов…
Город, сданный в утиль, как стальной подстаканник,
как значок пионерский, гребенка из рога,
кружевной воротник и к нему же манжеты,
половик из обрезков тряпья у порога,
туалетная «Правда», что в виде газеты…
Всё моё старичье в тех местах похоронено
вместе с правдой и с волчьими песнями ссыльными.
Ими всё там утрачено, всё проворонено,
кроме воронов над их крестами могильными.
Степь да степь там кругом, тишина, тропы заячьи.
Стон людской оборачивался криком беркута,
там христов, что ни день, распинали играючи.
Что ни крест, то распятье, — святее уж некуда.
Я сбежала из города, будто из клетки,
но увы, он во мне внутривенно, подкожно.
В нем осталось навек моё детство. И предки,
пережившие, что пережить невозможно.
Номинация «ЗДЕСЬ»
Марокканское пиво в жару
Кафешка. Патио с условной тенью,
обернутое наспех в стиль «Прованс».
Покойный Джексон где-то в отдаленье
вопросы задает about us…
Вьюн, пушкинское старое корыто…
телепортировалось в западную даль,
утратив по пути свою разбитость,
а заодно и мудрую мораль.
Жара звенит расстроенною скрипкой,
восходит день в свой знойный апогей.
Официант с официантской же улыбкой:
«Мэм, только пиво? Марокканское? Окей».
Добавить, что ли, русского акцента,
Серебряного века стройный перебой, —
к причудливой эклектике момента?
Карманный томик у меня с собой…
Свое мировоззренье враз меняю,
глотнув напитка цвета омута в лесу.
На рифмы гумилевские роняю
не слезы, нет. Стаканную росу.
И мнится между строк знакомой книжки
какой-то скрытый радостный подтекст.
И больше не мешает звук отрыжки
соседа справа, что жует бифштекс.
Всё видится таким закономерным,
понятным, как в любимейшем из снов,
и опьяняет мороком блаженным
вдруг вера в благо, как основу всех основ.
Номинация «ЭМИГРАНТСКИЙ ВЕКТОР»
В пункте «Б»
Годы эти первые, вдаль перевезенные,
неродными звездами тускло освещенные, —
словно нарисованы кем-то начинающим,
то ли плохо помнящим, то ли мало знающим…
Русско-говорящие, горько-ностальгичные,
иностранно-странные, англо-безъязычные,
листьями кленовыми щедро разукрашены,
как ладонь, упругими, крепкими, не нашими…
Будто и не жили мы. Задержав дыхание,
в пункте «Б» на станции, в зале ожидания
поезд караулили с душами отставшими,
за телом не поспевшими, в пункте «А» застрявшими.
У себя укравшие и собой украдены,
проверяя, живы ли, соль втирали в ссадины,
на чужую музыку класть стихи учились мы,
и растить подснежники посреди зимы.
Ночи уводили нас во дворы московские,
утра одевали сны в саваны неброские…
В новый день вживались мы, в день с чужим названием,
пили чай вприкусочку с мантрой-заклинанием:
Ничего, привыкнется, стерпится и слюбится,
как-то все уладится, как-то образуется… | 
