Конкурс поэтов-неэмигрантов

Номинация «Неоставленная страна»

***

                         Памяти моей бабушки А.Н. Романовской

...И море иное прольется над лодкой земною,

и втянет воронкой единственного пассажира,

да выбросит так далеко, что молитва служила

о новопреставленной Анне лишь нитью связною.

И Анна оставит свои упованья, надежды,

и мысли нехитрые старой одеждою бросит

ненужною. Жизнь остается размеренной, прежней,

отсутствие материально, как проседь.

А в венах у этого города Черное море

пульсирует, бьется, смеется, Слободку качает,

чтоб Анна уснула спокойно, и грозди чтоб вскоре

морскою водой налились и восторгами чаек.

Чтоб не было в жизни уныния. Бога любила

покойная, песни любила (земля пусть ей пухом).

О том, что шаланды кефали полны, в забытьи говорила,

кефали полны серебристой от речи до слуха...

КОКТЕБЕЛЬ

Есть реальности свойство – достаточно сдвинуть рычаг,

Повернется она совершенно другой стороною.

Будут ветры и солнце, ты бросишь домашний очаг,

И уедешь ты прочь. И достигнешь тепла и покоя.

Там тяжелые волны на берег бросаются вкось,

И как гребни драконов застыли тяжелые горы.

Вина цвета заката мы пьем – так уж здесь повелось,

Что ни дня без вина, без стихов, без тепла и простора!

И энергия гор, и энергия моря смогли

Что-то сделать с душой, переполненной мутной печалью.

Мир, вошедший в тебя, ты считаешь по праву своим.

И становишься тем, кем задуман был в самом начале.

А пространство наполнено джазом, и море – один

Из ударников в этом оркестре из шума и зноя,

Поцелуев со вкусом вина. И поет муэдзин

Вдалеке под веселую песню дневного прибоя!

***

А я срослась с телами поездов,

могу сказать, что я уже улитка

или кентавр. Мой стучащий дом

несет меня, мое пространство зыбко.

Мне думать хорошо, куда везет

меня мой дом, протяжный словно нота.

Одну и ту же песнь всегда поет

о том, что весела его работа.

И вот Урал – на землю стану я,

меня чуть-чуть качнет, как после моря.

Меня ты встретишь, здесь твоя земля.

Я – чужестранка, перекати-поле.

А после мы пойдем к реке Урал,

я назвала б ее рекой Молчанья.

Здесь молча ты меня поцеловал,

гуляли молча  мы, забыв названья

Событий и вещей, и чувств, и мест.

И не было воды той зеленее

и глубже. И деревья все окрест

в ней проросли, ветвями корневея.

Сиреневая опускалась мгла,

и пахло бунтом, пугачевской сталью!

Как сабля в глубину земли вросла,

твоя земля мне в душу так врастала.