Конкурс поэтов-неэмигрантов «Неоставленная страна»

Номинация «Неоставленная страна»

Зима в городе И.

1.

Троллейбус проскрипел покрышками по щебню.

Сажусь. Из дряхлой печки валит пар.

В распятии окна мелькает парк:

Деревья – невелики и ущербны,

И целят тени-ветви мне в висок,

Лопочут, причитают о нездешнем,

Судьбы моей шальное колесо

Вдруг распоясалось и понеслось, как грешник,

Добравшийся до вожделенных карт.

Выписывая дуги и зигзаги,

Оно затравленно в прицелах фар

Металось. А деревья выли, наги,

Захлёбывались, разрывали боль

Свою на звенья судорожных пауз.

Я замерзал в троллейбусе. И вдоль

Меня искрилась ночь, кормила хаос,

Заполонивший душу. Без рессор,

Троллейбус, кособочась, ехал сыто.

Валялось на обочине, разбито,

Судьбы моей дурное колесо.

2.

Из бездомного поля растёт зима

сталагмитовым городом фонарей

(божество, заключенное в янтаре:

бесконечные грани ему тюрьма,

не сулящая выхода за овал);

и бензиновый век через пистолет

льётся в душу и, вырванный из полей,

истекает воздух в его слова,

но рождаются всуе лишь лоскуты,

оставляя людям пустую новь,

сквозь которую россыпью острых нот

стаккатирует город сломя мосты.

3.

По улице Карла Маркса и до Царя.

Утробный звон загустевших зданий.

Учиться падать – и, за учение благодаря

Сенсея-дворника – совсем не усваивать знаний.

Метла переводит стрелки дорог,

Распутывая односторонний город.

В трамвае катается новорождённый Бог,

Его маршрут на составные части распорот

Осколками остановок и светофо-

ров. И в монохромной дворовой стыни

Случайный прохожий не ощущает того,

Как вглубь души проникает бродячий иней...

По улице Карла Маркса и до Царя.

Сибирское барокко, византийские ниши.

Не мысля, не чувствуя, не говоря,

Зачем? – когда поднимается выше и выше

Подслеповатый снег. Мост. Пешком до вокзала.

Трамвайный Бог не заметит отставшего маргинала.